Здесь могут водиться люди - Страница 77

— Просто невозможно! — гневно закончила Громобоева. — Сидит рядом и жует, жует… Смотри у меня, голодающий! Чтоб это было в последний раз! А то…

И она продемонстрировала мне такой кулак, что даже Юрка-отличник пискнул от страха.

С того дня я твердо решил: больше никого личным примером воспитывать не собираюсь. А если понадобится показать кому-нибудь, как некрасиво его поведение, я лучше принесу зеркало и молча поставлю перед ним. Пусть любуется на себя, пока не поумнеет. А наглядно показывать… Нет уж.

Промокашка — вещь невкусная!

Наш Демосфен

Самый стеснительный мальчик в нашем классе — Алик Филиппов. Наверное, все дело в том, что вместо буквы «л» он выговаривает «в». Получаются странные слова. Вместо «лось», «лето», «лимонад» Алик говорит: «вось», «вето», «вимонад». Новый человек даже не сразу разберет, о чем идет речь. Когда Алик первый раз пришел к нам в класс, учительница спросила, как его зовут.

— Авик, — тихо ответил Алик.

— Авик? — удивилась учительница. — Какое редкое имя. Значит, тебя зовут Авик?

— Авик…

— Странно… А как твое полное имя?

— Овег, — еще тише ответил Алик.

Учительница еще больше удивилась.

— Очень странное имя. А фамилия?

— Фивиппов, — ответил Алик так тихо, словно боялся кого-нибудь разбудить.

Учительница, не переставая удивляться, записала в классный журнал, что новенького зовут Овег Фивиппов. И только потом выяснилось, что он просто не выговаривает букву «л». Пришлось в классном журнале делать исправление. Алик ужасно стеснялся своего недостатка и хотел от него избавиться.

Однажды он прочел в книжке о знаменитом ораторе Демосфене. Демосфен жил в Древней Греции, много веков назад. С детства он мечтал стать оратором. Но люди плохо понимали его. Маленький Демосфен не выговаривал чуть ли не половину букв. И тогда он стал тренироваться — набрав полный рот обкатанных морем галек, выходил на берег и сквозь шум волн произносил речи. От такой тренировки его голос окреп, приобрел четкость и твердость. Алик Филиппов решил сделать так же. То есть он не хотел стать оратором и произносить речи. Для этого Алик был слишком стеснительным мальчиком. Но говорить четко и ясно ему очень хотелось. Сначала нужно было подобрать подходящие камни. Такие никак не попадались. То были слишком большие, так что и во рту не помещались. То, наоборот, слишком маленькими и, задумавшись, можно было их ненароком проглотить. Наконец Алик нашел два камешка подходящих размеров, принес в школу и перед уроком незаметно положил в рот. Щеки у Алика оттопырились, но никто не обратил на это внимания.

Первым уроком было природоведение. Анна Ивановна вошла в класс, раскрыла журнал и, как всегда, задумалась. Она размышляла, кого сегодня вызвать к доске. В классе воцарилась тишина. В эту тяжелую минуту каждый думал о своем. Одни лихорадочно листали учебник, стараясь в последнюю минуту наверстать невыученное. Другие, хоть и выучили, повторяли урок в уме, опасаясь что-нибудь забыть или перепутать у доски. Третьи боялись просто так, за компанию. Алик Филиппов не боялся. Он знал материал назубок. Алик думал о том, что скоро научится выговаривать все буквы, как надо, и будет спокойно разговаривать, не боясь, что над ним станут смеяться и звать Авиком. Анна Ивановна поставила в журнале точку, подняла голову и сказала:

— Отвечать пойдет…

И сделала страшную паузу.

Все напряглись. Отвечать строгой Анне Ивановне было непросто даже отличникам. Она еще немного помучила нас и объявила:

— Отвечать пойдет Филиппов!

Для Алика это было полной неожиданностью. В растерянности он стал и замер над партой, совсем забыв вынуть свои камни.

— Что же ты, Алик? — сказала Анна Ивановна. — Не задерживай нас, иди к доске.

Алик пошел к доске, как лунатик. Повернулся к классу и застыл с оттопыренными щеками.

— Не тяни время, — строго заметила Анна Ивановна. — До звонка еще долго. Рассказывай о полезных ископаемых.

Алик хотел начать рассказывать об ископаемых, но при первом слове камни стукнулись во рту, и он произнес что-то вроде:

— Гэм-гэм…

— Что ты сказал? — поразилась Анна Ивановна. — Ну-ка повтори!

Алик хотел сказать: «К полезным ископаемым относятся нефть, уголь, природный газ». Но вместо этого у него получилось:

— Гэм-гэм. Гомг. Дон-гон-бон!

Мы все засмеялись. Алик ужасно покраснел и повторил:

— Дон-гон-бон. Гомг!

Мы засмеялись еще больше. Вовка от смеха чуть не вывалился из-за парты. Даже Громобоева захохотала мощным басом. Анна Ивановна постучала ручкой по столу и спросила:

— Филиппов, ты что, не выучил? Имей смелость признаться. Не устраивай здесь цирк! Ты выучил урок?

— Гэм-гэм, — печально ответил Алик. То есть он хотел ответить, что выучил, но проклятые камни не давали слова сказать. Тут мы начали так смеяться, что в класс заглянула уборщица тетя Клава, мывшая коридор.

— Фу ты, господи, — недовольно проворчала она. — Эк их разобрало-то…

Вовка схватился за живот и выпал из-за парты в проход — так ему было смешно. Одна Петяева даже не улыбнулась. Но Анна Ивановна не дала нам особенно повеселиться.

— Сейчас же прекратите! — приказала она. — Филиппов, а ты не болен? Что это у тебя со щеками?

Алик отрицательно покачал головой и хотел что-то объяснить, но проклятые камни только громко стукнулись во рту. Анна Ивановна рассердилась.

— Ты просто хулиган! Садись на место. Ставлю тебе единицу.

Мы просто ахнули. Единиц Алик не получал никогда в жизни. Он и троек-то ни разу не получал, не говоря уж о двойках. И тут — на тебе, единица! Ахнул и Алик. Камни выскочили изо рта и упали на пол.